Идущие в ночь - Страница 36

Проснувшийся Ветер ткнулся мордой мне в ухо и получил свою долю сладких фруктов. Я осмотрелась, и вскоре нашла то, что искала. В небольшой ложбинке между двумя кочками собралась лужица желтоватой, но пригодной для питья воды. Я выкопала во влажной земле ямку побольше, и подземный родничок быстро заполнил её. Умный конь терпеливо дождался, пока я наберу воды в запасной мех и подставлю мех под его лошадиную морду.

Пил Ветер с удовольствием, шумно фыркая и кося на меня большим карим глазом. Словно проверял, на месте ли я.

Да куда ж я денусь, красавец? У меня с чародеем договор. И договор из тех, какие не нарушают. Старик обещал заплатить мне самой дорогой монетой. Неразменной монетой моей собственной памяти. Знаешь ли ты цену воспоминаниям, мой непростой конь? Ведь в какой-то мере наша память — это и есть мы. День, о котором ничего не помнишь — словно бы и не прожитый день…

Кстати, наше соглашение с чародеем недвусмысленно подразумевало, что весь красный день с утра до вечера я нахожусь в пути. Тороплюсь в Каменный лес, а вовсе не рассиживаюсь у потухшего костра, размышляя о странностях. Не велено мне было размышлять. Впрочем, и не воспрещалось, насколько я помню — лишь бы не мешало продвигаться вперёд.

Я похлопала Ветра по холке, вытряхнула из мешка последние капли воды и свернула его. Так что же — в путь? Конь, словно почуял мои мысли, встрепенулся и одобрительно заржал. Правильно, мол. Отдохнули — и вперёд!

На звонкое ржание из кустов появился вулх с вопросительной мордой.

Я упрямо помотала головой.

— Хрен вам! — сердито сказала я и опустилась на прежнее место у погасшего костра. — Сказала же: не уйду, пока не разберусь!

Вторая по старшинству странность моего путешествия поддавалась определению куда хуже первой. Умом я её вообще не понимала, а только отмечала каким-то непонятным чутьём.

Чутьё настойчиво говорило мне, что всё происходящее со мной имеет не тот смысл, который видится на первый взгляд. То есть даже не так. Я чувствовала, что неведомый мне смысл кроется в тех вещах, которые обычно не имеют особого значения.

Я не просто шла или ехала верхом, сражалась с разбойниками или переправлялась через реку. Я как будто… вот оно!.. как будто выполняла неизвестные мне, но строго заданные условия. И то, зачерпнула ли я воды из незнакомой реки, в этом странном раскладе имело большее значение, чем смерть Цуки.

И вот поэтому я не спешила сниматься со стоянки. Во мне всё сильнее крепла уверенность, что важно не только то, куда я дальше направлюсь — важно и то, как именно я это сделаю. Тем более, что я по-прежнему знала лишь общее направление к У-Наринне.

А окружённая игольниками, клёнами и боярышником низинка нравилась мне всё больше и больше. Славное местечко, когда комаров нет. Правильно его выбрал мой спутник. Отдохнёшь в таком месте — и двигай, куда хочешь. Нужно только дождаться подходящего момента. Дождаться… Подходящего…

Кажется, я задремала. Во всяком случае, мне второй раз в жизни привиделся сон, самый настоящий. И, в отличие от предыдущего, вполне понятный. Может быть, потому, что на этот раз я увидела не вулха, а карсу. А карсы мне — ясен пень! — понятнее и ближе вулхов. Хоть во сне, хоть наяву.

В этом сне я и сама была карсой. Карсой под лучами Меара.

Сверкали голубым огнём капли росы на мохнатых метёлках трав. Удивительно легко дышалось. Неправдоподобно легко.

Мы неслись вдвоём по росистому лугу навстречу встающему из-за холмов синему светилу. Трава мягко обтекала нас, окропляя свежестью брызг.

Сначала мы бежали вровень, голова к голове, но он почти сразу вырвался вперёд и помчался скачками. Я видела, как при каждом прыжке напрягаются мускулы под его рыжей шкурой. Он был прекрасен.

Стремительное тело на мгновение замерло, изогнулось. Льдисто сверкнули глаза, перечёркнутые вертикальной полосой зрачка. Хищный вопль, протяжный крик вознёсся над лугом.

Он звал подругу. Звал меня.

Всё живое вокруг замерло, притаилось. А те, кто оказался слишком близко от нас, бежали в испуге. Бежали, куда глаза глядят — лишь бы не стать помехой на пути двух карс в разгаре безумной страсти.

Земля толкнула меня в подушечки лап, и я с места взвилась в воздух. Хриплый вой обжёг мои лёгкие, вырвался наружу…

Это был ответ. Я признала его.

Мы двумя клубками покатились навстречу друг другу, сшиблись и вскочили, урча и воя. Трава под нами быстро становилась душистым месивом, истекающим соком стеблей и листьев.

Он вцепился зубами мне в загривок и прижал всем телом к земле. Я замурлыкала…

Синий глаз Меара понимающе подмигнул мне с небес.

Я очнулась от краткого сна с хриплым, затихающим стоном на губах. Так вот как это бывает у карс… Мда-а, не позавидую я тому, кто некстати подвернётся под лапу влюблённым. Скогтят и не заметят.

Тело медленно расслаблялось после сладкой судороги. Ничего себе сон! Кажется, ни одна из любовных встреч, которые происходили со мной наяву, не доставила мне столь сильных ощущений. Партнёры, что ли, попадались не те? Обычные люди, что с них возьмёшь…

Обычные люди, скованные условностями и условиями. Насколько, оказывается, непохоже то, что они называют «з-зверской страстью», на настоящие чувства дикого зверя! Свободного зверя.

Впрочем, откуда у меня такая уверенность? Ведь это был всего лишь сон. Просто сон.

Что-то протестующе напряглось у меня внутри. Нет! Не просто!

Из глубин сознания поднялась властная волна и смыла все сомнения. Теперь я точно знала, что моё видение вообще не было сном.